– Это мы обдумаем, – сказал Координатор. – Что дальше?
– Необходимо привести в действие Защитника, – сказал Химик.
– Много на это понадобится времени? – повернулся Координатор к Инженеру.
– Не могу сказать. Без автоматов мы до Защитника даже не доберемся. Он весит четырнадцать тонн. Пусть Кибернетик скажет.
– Чтобы его проверить, два дня. Как минимум, – подчеркнул последнее слово Кибернетик. – Но сначала нужно привести в порядок автоматы.
– За это время ты приведешь в порядок все автоматы? – с сомнением спросил Координатор.
– Где там! Два дня у меня займет сам Защитник – после того как я запущу хотя бы один ремонтный автомат. А для этого мне нужен еще один, грузовой. Чтобы его проверить, опять-таки потребуется два дня. И учтите: я не знаю, удастся ли вообще его наладить.
– А нельзя ли вытащить из Защитника сердечник и установить его за временным экраном здесь, на холме, под защитой корпуса? – продолжал спрашивать Координатор.
Он взглянул на Физика. Тот покачал головой:
– Нет. Каждый полюс сердечника весит больше тонны. Кроме того, их не протащить через туннель.
– Туннель можно расширить.
– Они не пройдут в люк. А грузовой люк в пяти метрах над поверхностью и залит водой из лопнувшей кормовой цистерны, ты ведь знаешь.
– Ты проверил зараженность этой воды? – спросил Инженер.
– Да. Стронций, цезий, изотопы бария и все, что хочешь. Ее нельзя ни спустить – это заразило бы всю почву в радиусе четырехсот метров, – ни очистить, пока в антирадиаторах не будет исправных фильтров.
– А я не могу отремонтировать фильтры без микроавтоматов, – добавил Инженер.
Координатор, который переводил глаза с одного на другого, по мере того как они говорили, вступил в разговор:
– Список наших «невозможностей» велик, но это ничего. Хорошо, что мы его рассмотрели с этой стороны. Я думаю о вооружении. Значит, остаются мониторы, так?
– Какие это мониторы, – с оттенком раздражения сказал Инженер. – Незачем обманывать самих себя. Доктор поднял из-за них такой шум, как будто мы собирались начать тут атомную войну. Конечно, из них можно выбрасывать обогащенный раствор, но дальность действия не превышает семисот метров. Это ручные лейки, и ничего больше, да еще опасные для стреляющего, если на нем нет защитного скафандра. А скафандр весит сто тридцать килограммов.
– Конечно, у нас на борту все вещи страшно тяжелые, – сказал Координатор таким тоном, что никто не понял, насмехается он или нет. – Ты ведь хотел сделать расчет? – напомнил он Физику.
– Сделал. Есть еще такой вариант: два монитора, разнесенные на расстояние не меньше ста метров, стреляют так, чтобы обе выброшенные струи пересекались на цели. Тогда из обоих субкритических потоков образуется критическая масса, и происходит цепная реакция.
– Это хорошо для развлечения на полигоне, – заметил Химик. – Не представляю себе такой точности в полевых условиях.
– Выходит, у нас нет вообще никаких атомных мониторов? – удивился Кибернетик. Его охватила злость. – Так для чего же была вся эта дискуссия, спор, ссора: должны ли мы выступать вооруженными до зубов или нет? Мы что, просто развлекаемся?
– Я согласен, что мы многое делаем не подумав, – сказал по-прежнему спокойно Координатор. – Делали до сих пор. Но больше мы не можем позволить себе такой роскоши. Все не совсем так, как ты говоришь, – он смотрел на Кибернетика, – потому что существует первый вариант использования мониторов: выброс половины содержимого резервуара. Тогда произойдет взрыв. Но нужно стрелять из хорошего укрытия и всегда на максимальную дальность.
– Значит, перед тем как открывать огонь, нужно закопаться на метр вглубь, так?
– Самое меньшее на полтора метра, с двухметровым бруствером, – вмешался Физик.
– Ну это хорошо в позиционной войне. В экспедициях это бессмысленно, – пренебрежительно сказал Химик.
– Ты забываешь о нашем положении, – отпарировал Координатор. – Если не будет другого выхода, один человек с монитором прикроет отступление остальных.
– А! Без всяких метровых насыпей?
– Если не будет времени – без.
Помолчали.
– Сколько у нас еще годной для употребления воды? – спросил Кибернетик.
– Неполных тысяча двести литров.
– Это очень мало.
– Очень мало.
– Теперь прошу делать конкретные предложения, – заговорил Координатор. На белой повязке у него проступило красное пятнышко. – Наша цель – спасти себя и… обитателей планеты.
Стало тихо. Вдруг все головы повернулись в одну сторону. Из-за стены доносилась приглушенная музыка. Медленные такты знакомой им всем мелодии.
– Аппарат уцелел?.. – удивленно шепнул Кибернетик.
Никто не ответил.
– Я жду, – напомнил Координатор. – Нет предложений? В связи с этим принимаю решение: экспедиции будут продолжаться. Если удастся установить контакт в благоприятных условиях, сделаем все возможное для взаимопонимания. Наш запас воды чрезвычайно мал. Из-за отсутствия транспортных средств мы не можем его пополнить немедленно. Поэтому придется разделиться. Половина экипажа будет работать в ракете, другая половина – исследовать территорию. Завтра приступим к ремонту вездехода и сборке мониторов. Если успеем, уже вечером предпримем экспедицию на колесах. Кто хочет что-нибудь сказать?
– Я, – отозвался Инженер.
Скорчившись, уткнув лицо в ладони, он, казалось, смотрел на пол сквозь щели между пальцами.
– Пусть Доктор останется в ракете…
– Почему? – удивился Кибернетик.
Все остальные поняли.
– Он… не предпримет ничего против нас… если ты это имеешь в виду, – медленно, осторожно подбирая слова, сказал Координатор. Красное пятно на его повязке немного увеличилось. – Ты ошибаешься, думая…
– Он… нельзя ли его позвать? Я не хотел бы так…
– Говори, – сказал Координатор.
– Вы знаете, что он сделал там… на этом заводе. Он мог погибнуть.
– Да. Но… он один помог мне… разбросать… – Координатор не кончил.
– Это правда, – согласился Инженер. Он не отрывал рук от лица. – Считайте, что я ничего не сказал.
– Кто еще хочет сказать? – Координатор слегка выпрямился, поднес руку к голове, притронулся к повязке и посмотрел на пальцы.
Музыка за стеной все еще играла.
– Здесь или там – неизвестно, где мы столкнемся с ними раньше, – понизив голос, сказал Физик Инженеру.
– Бросим жребий? – спросил Химик.
– Это невозможно; оставаться всегда должны те, у кого на корабле есть работа, то есть специалисты, – сказал Координатор.
Он медленно, как-то неуверенно привстал и вдруг покачнулся. Инженер подскочил, поддержал его, заглянул в лицо.
– Ребята, – сказал он.
Физик обнял Координатора с другой стороны. Координатор позволил им себя поднять. Остальные раскладывали на полу подушки.
– Не хочу лежать, – сказал Координатор, закрыв глаза. – Помогите мне. Спасибо. Это ничего, кажется, шов разошелся.
– Сейчас будет тихо, – сказал Химик и пошел к двери.
Координатор широко открыл глаза:
– Нет, нет, что ты, пусть играет…
Кто-то позвал Доктора. Он сменил повязку, наложил дополнительные скобы и дал Координатору какие-то укрепляющие порошки. Потом все улеглись в библиотеке. Было уже около двух ночи, когда они наконец погасили свет, и на корабле воцарилась тишина.
Глава шестая
На следующий день с утра Физик с Инженером откачали из резерва реактора четыре литра обогащенного раствора урановых солей. Свинцовый контейнер с тяжелой жидкостью стоял посреди уже приведенной в порядок лаборатории. Физик и Инженер работали в неуклюже раздутых пластиковых защитных костюмах и в капюшонах с кислородными масками. Они тщательно отмеряли мензуркой порции ценной жидкости, старясь не пролить ни капли. Для того чтобы началась цепная реакция, было достаточно четырех кубиков раствора. Зарядными устройствами мониторов, укрепленных в штативах на столе, служили специально вытянутые капиллярные трубки из свинцового стекла. Окончив работу, Инженер счетчиком Гейгера проверил герметичность, поворачивая и встряхивая каждый монитор. Утечки не было.